Декоративная керамика города Великий Устюг

Архитектурная облицовочная керамика относится к числу древнейших декоративных материалов, но своего наивысшего расцвета она достигла в XVII—XVIII вв. В это время Великий Устюг становится одним из крупнейших в Северном крае центров развития декоративной керамики, которая сочетала высокие художественные качества с блестящей техникой исполнения и приобрела решающее значение в наружном и внутреннем убранстве каменных зданий. Таким образом, керамика составила неотъемлемую часть архитектуры своего времени. Поэтому общий обзор устюжского каменного зодчества не может претендовать на полноту без анализа основных форм и приемов использования этого замечательного декоративного материала.

Фасадная облицовочная керамика была основной формой устюжской декоративной керамики, а начало ее может быть отнесено к середине XVII в., когда освоение нового строительного материала — кирпича вызвало поиски новых архитектурных форм и декоративных приемов убранства культовых зданий. В связи с природными особенностями русского Севера, где солнечных дней бывает так мало, мастера обращаются к цвету, для восприятия которого рассеянное освещение создает наилучшие условия. Вот почему многоцветная облицовочная керамика получила здесь такое широкое применение, а самые формы ее приобрели особую декоративность и цветовую насыщенность.

Керамическими деталями мастера XVII в. подчеркивали главные элементы храмов: окна алтарных апсид, входы, барабаны центральных глав и т. п. Использование изразцов в горизонтальных членениях, таких, как пояса и фризы, способствовало более четкому выявлению пропорционального и масштабного строя здания. Керамическая облицовка играла также важную градостроительную роль, обеспечивая контрастное цветовое выделение культовых сооружений среди рядовой деревянной жилой застройки. И, наконец, устюжские мастера применяли изразцы с большим чувством меры, благодаря чему они сверкают особенно ярко и, подобно драгоценности, украшают спокойное поле побеленных кирпичных стен. Преднамеренная скромность в их использовании обусловлена всем характером устюжского искусства XVII в., где никогда не было чрезмерного увлечения декоративными элементами и где, в отличие от столичных построек, господствовали простота и умеренность.


Бесполивная терракота («красные» изразцы) представляет наиболее ранний и простой тип декоративной керамики, технология производства которой была аналогична изготовлению кирпича. Древнее производство «красных» изразцов было обнаружено при раскопках на улице Красной. Терракотовые плитки оттискивали в резных деревянных формах, поэтому они обычно украшены типичной для резьбы по дереву рельефной розеткой-звездочкой. Плитки этого типа вставляли в кирпичные ширинки, образующие сплошные ширинчатые пояса, весьма типичные для наружного убранства устюжских храмов 60—80 годов XVII в.: фасады Владимирской надвратной церкви и переходов Михайло-Архангельского монастыря, галереи собора Троице-Гледенского монастыря, нижняя часть колоколен Успенского собора и др. А наиболее поздний вариант терракотовых вставок с розетками представлен в убранстве фасадов корпуса братских келий Михайло-Архангельского монастыря. Бесполивная «красная» керамика в сочетании с фигурным формованным кирпичом широко использовалась и в композициях великолепных устюжских керамических порталов в Сретенско-Мироносицкой церкви, в Дмитриевской церкви села Дымково, в надвратной Владимирской церкви Михайло-Архангельского монастыря и др.

Глазурованные изразцы (зеленые или муравленые) — второй вид ранней устюжской декоративной керамики. Технология их производства была аналогична изготовлению терракоты и отличалась от последней лишь обработкой лицевой поверхности изделия стекловидной свинцовой глазурью с добавлением окиси меди, что давало после обжига глазурованную поверхность зеленого цвета. В облицовке юго-западного угла придела Всех Святых церкви Вознесения сохранились самые ранние из известных нам устюжских глазурованных зеленых изразцов, которые имеют квадратную форму и, подобно простейшим терракотовым плиткам, вставлены в кирпичные ширинки. Один из них украшен орнаментом растительного характера и очень близок по общей трактовке к бесполивной керамике раннего типа. Но особенно интересен сюжетный изразец, на лицевом поле которого дано рельефное изображение батальной сцены, где вооруженные луками, копьями и пушкой воины с развевающимся знаменем «идут на приступ». Профильные зеленые изразцы нашли применение в облицовке наличников окон алтарных апсид собора Троице-Гледенского монастыря, Власьевской церкви и др.

Многоцветные изразцы — основной вид устюжской облицовочной керамики периода ее расцвета. От ранних видов керамики многоцветные изразцы отличались обработкой лицевой поверхности изделия непрозрачными эмалями, изготовленными на основе окисй олова (zinn), откуда и происходит название многоцветных изразцов — «ценинные» или «эмалевые». Полихромность этих эмалей достигалась путем добавления окисей различных металлов, в результате чего мастера имели в своем распоряжении пять цветов: четыре эмали — зеленую, синюю, желтую и белую, а также прозрачную глазурь, которая давала дополнительно красно-коричневый цвет естественной поверхности обожженной глины. Преобладает в этой цветовой гамме обычно звучный и яркий изумрудно-зеленый цвет, использованный в качестве фона. Новая технология обработки поверхности изделий привела к замене высокого «подглазурного» рельефа более низким «эмалевым», имеющим вогнутую «ложечкообразную» поверхность, что позволяло сохранить четкость рисунка и избежать стекания красок.

С развитием новых видов облицовочной керамики принципиально меняются характер рисунка изразцов и основные приемы их использования в убранстве зданий. Так, если на ранних этапах развития каждый изразец представлял собой замкнутую, законченную композицию и применялся как самостоятельная деталь (церковь Вознесения, постройки Михайло-Архангельского и Троице-Гледенского монастырей), то позднее рисунок свободно переходит с изразца на изразец, благодаря чему обособленные изразцы сливаются в сплошные пояса и фризы, ярким ожерельем обнимающие объемы здания, а ширинчатые вкрапления объединяются в общую композицию и образуют крупные декоративные вставки-раппорты (церкви Спасо-Преображенская, Мироносицкая, Дмитриевская в Дымкове и др.). При этом формы рисунка укрупняются, приобретают большую четкость и обобщенность, а умело найденный масштаб изображения всегда рассчитан на восприятие как с ближних, так и с дальних расстояний.

Широко распространены были в Устюге многоцветные изразцы, украшенные яркими сказочными птицами в разнообразных сложнофигурных рамках. Однако излюбленной темой местной орнаментики всегда были различные вазы со стилизованными цветами в прихотливых завитках растительного орнамента. При этом вся композиция облицовки строится на принципе ритмической повторяемости узора. Кроме того, путем варьирования расцветки изразцов и различной их компоновки устюжские мастера, при сравнительно небольшом количестве форм и рисунков, добивались впечатления удивительного разнообразия и богатства облицовки.

Период расцвета устюжской декоративной керамики продолжался около ста лет: с середины XVII до середины XVIII в., когда изразцы нашли широкое применение в убранстве фасадов каменных храмов. Среди них особое место занимает Спасо-Преображенская церковь, которую можно назвать подлинным музеем устюжской многоцветной фасадной керамики.


Печные изразцы широко применялись по всей Руси уже в глубокой древности. Устюжские печи на раннем этапе украшали обычно плитками бесполивной «красной» терракоты, на смену которым пришли зеленые, а затем и многоцветные изразцы. В XVIII в. изразцы постепенно уходят с фасадов и превращаются в главный элемент убранства интерьера культовых, гражданских и жилых зданий. До наших дней прекрасные изразцовые печи сохранились в Сергиевской церкви села Дымково, Тихвинской церкви Троице-Гледенского монастыря, в корпусе братских келий Михайло-Архангельского монастыря, в домах Шилова, Павловых, Бызовых, Шляпиных и в других постройках Великого Устюга.

Многоцветные рельефные изразцы получили широкое применение для облицовки устюжских печей первой половины XVIII в. Украшались такие изразцы традиционным растительным орнаментом, при этом мелкий и нейтральный фоновый узор в общей композиции печи обычно чередуется с крупными раппортами, заключенными в сложнофигурные рамки типа картушей и медальонов. Общий масштаб рисунка здесь всегда соразмерен с габаритами интерьера и самой печи, поэтому он более измельчен и детализирован, чем крупномасштабные фасадные изразцовые композиции. Необходимую принадлежность каждой печи составляли многочисленные профильные изразцы и фигурные детали: колонки, «гребешки», арочки, пояски, «ноги», «городки», «подзоры», «углы» и т. п.

Цветовое решение устюжских изразцовых печей обычно построено на сочетании изумрудно-зеленой, белой и желтой красок, иногда дополненных синей и коричневой. А в целом такая печь с ее яркой расцветкой и богатым растительным орнаментом в течение долгих северных зим как бы служила напоминанием о теплом и цветущем лете и становилась главным украшением интерьера.

Плоские расписные изразцы во второй половине XVIII в. быстро входят в моду и представляют новый тип устюжской печной облицовочной керамики «на голландский манер». Постепенно с изразцов исчезают рельеф и цветная полива, которые теперь заменяются росписью по гладкой поверхности, вначале синей краской по белому фону. Затем число красок увеличивается и, кроме синего, в росписи проявляются также зеленый, желтый и фиолетово-коричневый цвета. На смену растительному орнаменту приходит сюжетная роспись, которая изображает жанровые сценки, охоту, сбор плодов и овощей, семейный быт, военные действия, игры и пляски, любовные сценки, быт чужеземных народов, иллюстрации к известным поговоркам и т. п. Все сюжетные изразцы, как правило, снабжены подписями иногда глубокомысленного и нравоучительного, но чаще трогательно-наивного и даже курьезного содержания. В связи с этим в изразцовом убранстве печей начинает преобладать иллюстративное начало. Росписные сюжетные изразцы необходимо было длительно рассматривать и «читать», как книгу, в результате чего печь из декоративного украшения интерьера превратилась в своего рода сборник любопытных народных картинок и в своеобразное развлечение для семьи, которая возле такой печи коротала долгие зимние вечера.

К середине XIX в., в связи с новыми стилевыми особенностями, многоцветную керамику сменяют гладкие белые кафли. Таким образом, период расцвета устюжской декоративной керамики продолжался примерно около двух столетий и был неразрывно связан с общим подъемом местного каменного строительства.

В заключение следует отметить, что в различных уголках страны нередко встречались рисунки изразцов, аналогичные устюжским. Судить о причинах такого совпадения затруднительно, поскольку вопрос об основных путях распространения навыков русского ценинного дела еще недостаточно изучен. Однако можно предполагать, что из главных центров производства изразцов (Москва, Иверский Валдайский и Ново-Иерусалимский монастыри) лучшие образцы распространялись по всей стране. Вот почему устюжские изразцы по общему решению нередко напоминают столичные, однако неизменно отличаются от последних в трактовке деталей и представляют свободный, творчески переработанный вариант этих образцов. В то же время основная масса устюжской керамики, и особенно замечательные печные изразцы, служат примером самостоятельных оригинальных местных композиций.

И, наконец, необходимо отметить, что в настоящее время старые печные изразцы лежат в неразобранном виде на чердаках и в кладовых многих устюжских домов, а фасадные изразцы — и красные, и зеленые, и многоцветные — скрыты под толстым слоем поздней побелки, а их декоративный эффект полностью утрачен. В связи с этим данный раздел работы не претендует на полноту охвата рассматриваемой темы, а устюжская керамика еще ждет профессионального исследования.